Елена Иванова

Елена Иванова, автор этих замечательных стихов.

Когда мгновенье вечности дороже…             

             *   *   *

Как скучно в мире! Каково,

Когда – без музыки и света?

На флейте сердца моего

Играть

             желающего –  нету.

Молчит она. И лишь в ночи,

Когда фантазий бродят тени,

Сбегают лунные лучи

По  ней каскадом вдохновений.

Очнувшись в  золотой пыли,

Едва луча коснётся пальчик,

О сказке Неба и земли

Она грустит, поёт и плачет.

И мнится, кто-то в тишине

Ей отзывается свирелью.

И дышит ночь в моём окне

Благоухающей сиренью.

            *   *   *

Всюду ты, кто мне завещан!

Как  повсюду это солнце.

Так и плещет, так и хлещет

Из  небесного колодца!

Колокольчик в зное звонком

В синей, как твоя,  рубашке.

И совсем как та девчонка,

Я  гадаю на ромашке.

С одного конца гадаю,

А потом с другого краю…

Верю, правда то святая,

Если выйдет, как желаю.

Не сложилось, оборвалось…

Я цветок прижала к груди…

Да и тотчас догадалась:

Алтарём  нам вечность будет.

Эти горы, эти степи,

Пруд, что лесом окольцован,

Свет очей твоих мне теплят,

Без руки мой друг и слова.

                 *   *   *

Куда, куда, июля  буйнотравье,

Осеннюю, меня ты завлекло?

Я заново как будто открываю

В груди, тепла заждавшейся, тепло.

Не в силах света вынести излишка,

Стремлю его по жёлобу строки,

Где в каждом слове – солнечная вспышка,

Протуберанцев дышат лепестки.

Счастливее нет счастья без причины,

Никто, как неимущий, не богат.

Я подожду, когда зажжёт лучиной

Фитиль земли

                        пылающий закат.

И  в  угасанье  жизни уходящей

Судьбою мне дарованного дня

Подумаю светло о той, сквозящей

Лучом во мне и дальше – сквозь меня…

              *   *   *

Как прекрасна заката заря!

Как лучится она миротворно!

Что ЕЙ горы, пространства, моря –

ЕЙ, все возрасты коей покорны.

Пусть одна этим  лугом брожу,

Всё мне кажется, верится даже,

Что я лучшую песню сложу

На закате. Немедля – сейчас же!

Нам двоим расстилает рядно

Луг цветущий. Садись же поближе.

…Я тебя увидала… давно…

Я тебя никогда не увижу.

               *   *  *

К чему стремиться?..

              Если  сердце в шрамах,

Какие нам помогут скакуны?

И горизонты наши из-за рамы

Отселе и   доселе – все видны.

Нам ворон уж поёт – не соловей.

С годами мы становимся всё строже

К бодливо-резвой юности своей,

Ну, а в душе… в душе одно и то же.

Ей хочется – о Господи! – любви,

Хоть юности покажется то странным.

Нам запоют внезапно соловьи,

Лишь взгляд в толпе отыщет взор желанный.

Вся радость жизни, может быть, лишь в том,

Чтоб в каплях росяного перламутра

Благоухать сиреневым кустом

Под тем окном, где мы милы кому-то.

                *   *   *

Порхая бабочкой над стогом,

Пчелиным наполняясь гулом,

Душа моя в слепом восторге

К душе твоей на миг прильнула…

И словно были ни при чём мы,

Как раньше, порознь полетели…

И  золотые только пчёлы

Всю ночь роились и кипели.

Всю ночь сочились в небе соты

Янтарным терпким диким мёдом.

И призывала всё кого-то

Звезда для   смертного  полёта.

И, истомившись в нетерпенье,

Сорвалась пламенно!.. о Боже!

Как будто бы одно мгновенье

Ей было вечности дороже.

                    *   *   *

                                    Не обнажают душу так…

                                                                        Лула Куни

Не обнажают душу так.

Но оправданье есть «стриптизу»:

На пустыре расцветший мак –

Как диким травам гордый вызов.

Его пылающий огонь,

Призывный этот факел сердца

Неосторожно ты не тронь,

Чтоб самому не загореться.

Кому – гроза, что нет грозней,

Кому – судьба, что нет нелепей,

Огня та вспышка. А за ней

К чему костёр?

И так – лишь пепел…

         *   *   *

                                       Мне понравилось быть в этой жизни ничьей.

                                              Как холодный во мхах заплутавший ручей.

                                              Как тропинка, бегущая вдаль от ручья.

                                              И для всех. И – ничья.

                                                                                      Любовь Новикова

Вот так чтоб: никому и – всем?

Такого не бывает, полно!

Сорвавшись с древа насовсем,

Листок родную ветвь всё помнит.

Вот так чтоб: всем и – никому?

Но и ручей, в логу бегущий

Сквозь бурелом и ночи тьму,

Мечтает всё о райских кущах.

Там ожидание живёт…

Там, как расплавленное солнце,

В живой нырнув водоворот,

Его струя с  другой – сольётся!

Ничто – всего лишь, что – ничьё.

Нет ничего того обманней,

Что – ни с листком и – ни с ручьём,

Что не полюбит, не поманит.

Что, как сама твоя судьба,

Не одарит тебя той  розой,

В  которой  тернием шипа –

Твоя сердечная заноза.

                     *   *   *

Прокричала,  сбегая с крылечка:

– Если ты позабудешь – умру!..

…Золотое ромашки сердечко

Индевеет на знойном ветру.

И  платочком  девчонка не машет,

А подносит платочек к глазам…

Что седыми бывают ромашки,

Почему ей никто не сказал?

А сказал бы – послушала б разве?

Так хотелось ей  верить в тот миг.

Где весны этой радостной праздник?

Холод в девичью душу проник.

И сердечко её золотое

Зазвучало прискорбно, как медь.

Словно это хоронят – святое,

И хотелось ему – умереть…

… Я спросила – никто не ответил,

Для чего, припадая к ногам

Белоснежек,

                   всё носится ветер

По ромашковым знойным лугам.      

             *   *   *

Как пышно сирень расцвела

В моём одичалом саду!

Одна, как невеста, бела,

Другая… я слов не найду.

Так женщина в вешнем дыму,

Желанием тайным дыша,

Идёт на свиданье к нему,

Румяна, свежа – хороша!

Тяжёлый опустится шмель

На грудь – и вопьётся в цветок,

Вбирая по капельке,

Пристрастный его хоботок.

И солнце ревниво глядит,

Кося обомлевшим лучом,

Как май к её знойной груди

Припал, прикипел горячо…

Стою, позабыв про дела.

В горячечном пчёлы бреду…

Как пышно сирень расцвела

В моём одичалом саду!                           

                 *   *   *

Свой тайный знак послал ты мне…

Отныне в сговоре мы будем.

Среди толпы мы – мира вне.

О, как в любви глупеют люди!

Сердец  им только б слушать стук,

Когда всем – зрелищ лишь и хлеба.

И эта глупость сходит с рук,

Ведь не земля судья им – Небо.

И каждый светел и могуч,

Вселенной целой  он властитель.

Их двуединство  звёздный луч

Прошил своей незримой нитью.

               *   *   *

Как скворец зашёлся в песне!

Он птенцов, счастливый, ждёт.

И тычинки нежат пестик,

Завязался чтобы плод.

Неужели в сердце жженье,

Ночи лунные без сна

Лишь в стремленьи к размноженью 

Навевает нам весна?               

Но мерцают звёзд алмазы

Так таинственно в ночи…

Нет, не то, что видно глазу,

Правда вся и есть. Молчи!

Трепет тот необычайный

Разве в слово облечёшь?

Не расплёскивает тайну

Ни Большой, ни Малый Ковш.

В лунный сад я к вишням вышла…

На земле и в небесах

Воздымает сам Всевышний

Свет мучительный свой –

Ах!..

                 *   *   *

А душа – молодая!  Ей годы не в счёт.

И кажется, даже не в счёт ей столетья.

Лишь вспомню порой, когда жизнь припечёт,

Какие судьба  мне расставила сети.

Как будто бы осени хмурой печаль

С собой унесла журавлиная стая.

Лечу, как на крыльях, в заветную даль

И даль ту  растроганным  взором ласкаю.

Беспечною ласточкой в небе кружу

И кажется, снова вернулась я в юность.

А станут  пытать – ни за что не скажу,

В какой я родник и  когда окунулась.